***
Не успел Оптимус Прайм утихомирить своих воинов, как динамики вновь вздрогнули, наполнив зал новыми чувствами, потрясениями. Но на этот раз это был уже не Мегатрон…
– Кто такой Шило? – спустя минуту тихо спросил Бамблби. Странно, но он никогда не задумывался над этим, несмотря даже на то, что вот уже как четыре миллиона лет сражался против десептиконов. До этого момента…
– Старый знакомый с Кибертрона, – так же шепотом ответил ему Рэтчет. – И моя самая большая ошибка…
– В смысле? – не понял Сэм.
– Просто меня не было рядом, когда началась война… Может быть, если бы я оказался… – он на мгновение замолчал, словно подбирая нужное слово, – …там, где должен был находиться, все сложилось бы по-другому: он был бы здесь, с нами, а не там… – неопределенно пояснил трансформер, грустно опустив голову.
читать дальшеИ несмотря на то, что никто не понял, что же произошло на самом деле, автоботы не решились расспрашивать друга подробней: было видно, что это причиняет ему острую душевную боль, ведь во всем случившимся он винит себя.
На автозаводе вновь воцарилась тишина. Все вслушивались в слова двух разговаривающих где-то там, за пределами их досягаемости, существ. «Может, они и не настолько далеко, как кажется…?» – мимолетная мысль обнадеживающей искоркой промелькнула в процессоре Прайма. Но сейчас ответить на этот вопрос он не мог.
Между тем, беседа становилась все более волнующей. Теперь уже все автоботы, от изумления едва не раскрыв рты, прислушивались к разыгравшейся в логове врага трогательной сцене. Особенно неожиданностью это стало для Оптимуса. Как мало, он, оказывается, знал ее саму и трансформеров, против которых сражался!
« – …Ты ни в чем не виновата, – тем временем раздался голос Шила. – Это я оказался не тем, кого ты во мне видела: ты всегда думала, что я лучше, чем есть на самом деле… Я же был заносчивым, наивным мальчишкой, который полагал, что ты должна принадлежать только ему – и никому больше, и для этого он сделает все возможное и невозможное, например станет «грозным, страшным десептиконом»…» – в его голосе было столько горечи, что Рэтчет не смог сдержать слабого стона: вырвавшись из глубины его души, боль обреченно разлилась по искре, словно солью посыпаясь на незажившую рану.
– Ты знал!!? – воскликнул Джазз, пронзив друга пристальным взглядом.
– Она на самом деле не виновата… – заговорил Рэтчет едва слышно. – …Это я позволил ему уйти… Он искал лишь утешения, покоя – так он мне говорил; просил не вмешиваться, упрямо отвергал любую помощь, даже поддержку считал слабостью со своей стороны. Вскоре разразилась война… Я не знал, что именно там ему вздумается поискать свое «счастье»… Если бы знал, то остановил бы… Но он никого не спрашивал, он хотел одержать эту победу сам…этот мальчишка, ставший вскоре воином… Он был чуть старше Бамблби, когда ушел. И я не счел нужным тогда его задержать, полагая, что он слишком взрослый, чтобы я с ним нянчился, указывал ему, что делать. Он тоже так считал, но с присущим юношеству максимализмом принял безумное, отчаянное решение…а у меня уже не было возможности его остановить… – закончил он грустно.
В зале повисла напряженная пауза. Казалось, даже Фер и Шило замолчали, с замиранием сердца вслушиваясь в отчаянный крик души Рэтчета. Неожиданно, словно сжалившись над автоботом, Шило вновь заговорил, переведя на себя всеобщее внимание. Голос его прозвучал настолько резко, зловеще, разъяренно, что впавшие было в транс автоботы едва не подскочили на месте, точно кто-то безжалостно, бесцеремонно растолкал их, когда они безмятежно спали. Конечно, назвать безмятежным то растерянное, угрюмое состояние, в котором они находились, можно лишь с вселенской натяжкой, смотря на все происходящее разве что сквозь призму радуги, и, тем не менее, никакое иное сравнение Сэму на ум не пришло, когда он заметил, как автоботы встрепенулись, стоило Шилу произнести одну единственную фразу: «Фер, КТО это сделал!?»
Весь спектр эмоций, на которые вообще способно живое существо, отразился в их линзах: от животного страха до едва заметного лучика надежды. Они даже подумать боялись о том, что вызвало столь яростный, непримиримый внутренний протест десептикона. И в то же время его невероятная уверенность в собственной догадке, жгучее желание отомстить за причиненную Фер боль придавали сил, вселяли надежду, что там она не одинока, что у нее есть пусть неявный, но все же союзник.
«– Фер, правда, что Мегатрон предложил тебе перейти на нашу сторону? – тем временем раздался вопрошающий голос Шила. А следом более спокойно он произнес. – …Будь осторожна. Многим не нравится эта его затея. Они могут попытаться навредить тебе до того, как ты дашь ответ…В особенности это касается Старскрима…» Это его заявление повергло всех в еще большее смятение. «И тут не обошлось без этой гадюки!» – гневно подумал Джазз и вновь словно обратился в слух.
Спокойный голос Шила все отчетливее доносился из динамиков; его незыблемая уверенность легкой дрожью отдавалась в искре каждого автобота. Он ни секунды не сомневался в ее выборе, словно знал его наперед, предчувствовал исход. Непоколебимость, с которой он говорил, наводила на одну единственную мысль, призраком витавшую в зале автозавода: несмотря на тысячелетия войны, его сердце не зачерствело вконец, не покрылось непреодолимой коркой безразличия, жестокости. И хотя он этого сам не понимал, искра вместо него озвучивала нужные слова, подводя их на уста трансформера. Он нисколько не сомневался: что бы ни произошло, Фер не переступит через свое сердце, не предаст себя… Казалось, он знал все ее чувства, слышал мысли…и поддерживал ее как мог. Он не афишировал это, не кричал на весь мир – ни Фер, ни ее друзьям этого не надо было. Они слышали это в его голосе; словно видели его красные окуляры, в которых медленно, робко загоралась нежность, забота и уверенность, что сделаешь все, что будет в твоих силах, чтобы это существо, прикованное цепями к стене, не страдало.
– Как это на него похоже… – вздохнул Рэтчет, и все поняли, что он имел в виду.
И вот настал именно тот момент, которого все так ждали: Шило практически выдал их местоположение.
« – Сама станция – мерзость мерзостью, но белоснежные снега вокруг и синяя гладь океана – загляденье!» – послышался слегка мечтательный голос десептикона.
– Молодец, Фер! – искренне воскликнул Прайм.
– Она невероятна… – ошеломленно прошептал Сэм.
Дальнейший разговор дослушивали разве что люди, да еще и Джазз, робко направив слуховой сенсор в сторону. Остальным было уже не до этого. Раздавая поручения направо и налево, Прайм уже словно приготовился к битве, которая – и он нисколько в этом не сомневался – должна вот-вот произойти.
Между тем, фраза с потерей головы у Старскрима пришлась Джаззу явно по вкусу. «Это точно», – пробормотал он, да так тихо, что его с трудом услышали даже Сэм с Эвелин, стоящие в шаге от него. – «Уж я об этом позабочусь».
Когда все вновь стихло, Оптимус Прайм обратился к Сэму:
– Ты можешь подключиться к спутнику и его базам данных? Надо прокрутить все возможные варианты местоположения базы.
– Могу! – азартно заявил юноша.
– Но…для этого тебе придется взломать их пароль, – предупредила его Эвелин.
– Есть тут у меня кое-какие методы… – хитро усмехнулся Сэм.
– Тогда за дело! Сначала проверь, нет ли незапланированных расходов энергии в Гренландии, островах Северного Ледовитого океана и Канадского архипелага. – «Так, поначалу они двигались на север… Думаю, они где-то там… Если это, конечно, не был стратегический ход с целью запутать возможных преследователей. Кроме того, они не успели бы за это время перебраться в Антарктиду… Если только…Мегатрон не научился телепортироваться…» – мрачно подумал предводитель.
– Вот! – вскоре раздался ликующий возглас Сэма. – Юго-западное побережье Гренландии! Невероятные затраты электроэнергии! За последние десятилетия они превысили мировые в несколько тысяч раз!
– В этом месте нет людских станций… – задумчиво произнесла Эвелин.
– Можно увеличить изображение?
– Сейчас… – пальцы Сэма проворно забегали по клавиатуре ноутбука. Постепенно картинка начала увеличиваться, но ничего так и не появлялось.
Оптимус Прайм уже начал думать, что ошибся в выводах. Но внезапно луч солнца, отразившись от белоснежного снега, осветил металлический, едва заметный диск на его поверхности.
– Вот она! Станция находится под землей!! – не сдержав эмоций, воскликнул Бамблби.
– Точно! И мы должны быть там как можно быстрее! – приказал предводитель автоботов.
– Но ведь это займет никак не меньше двух часов! – ужаснулся Рэтчет.
– Именно поэтому мы отправляемся немедленно!
– Мы с вами! – быстро вмешалась Эвелин.
– Нет! Это слишком опасно. Кроме того, пришло и ваше время… Та помощь, о которой я вас просил, – прозрачно напомнил Оптимус Прайм.
– Что мы должны сделать? – лицо Сэма стало непроницаемым, он был готов исполнить любое поручение командира.
– Сообщите все, что узнали в последнее время сами, начальнику обороны. Знаю, добиться встречи с ним будет очень сложно, практически невозможно, но от вас многое зависит. Мы в свою очередь сделаем все, что будет в наших силах. Но если что-то пойдет не так, люди должны быть готовы защитить планету.
– Мы сделаем это! – уверенно произнес Сэм.
Оптимус Прайм улыбнулся:
– Будем держать связь через рацию. Думаю, не имеет смысла спрашивать тебя, сможешь ли ты присоединиться к нашей волне… – усмехнулся он, вспомнив, как лихо Сэм влез в систему спутника.
– Да, – улыбнулся в ответ юноша.
Он мгновенно отключил радиопередатчик Силрона от компьютера, а спустя минуту он и Эвелин уже уверенно коснулись металлического пола станции.
– Будьте осторожны, – попросила девушка, взглянув на зависшее над ними лицо предводителя.
Кивнув, лидер автоботов стремительно вышел из зала. За ним последовали и остальные. Через минуту площадка перед заброшенным предприятием опустела.
Не успел Оптимус Прайм утихомирить своих воинов, как динамики вновь вздрогнули, наполнив зал новыми чувствами, потрясениями. Но на этот раз это был уже не Мегатрон…
– Кто такой Шило? – спустя минуту тихо спросил Бамблби. Странно, но он никогда не задумывался над этим, несмотря даже на то, что вот уже как четыре миллиона лет сражался против десептиконов. До этого момента…
– Старый знакомый с Кибертрона, – так же шепотом ответил ему Рэтчет. – И моя самая большая ошибка…
– В смысле? – не понял Сэм.
– Просто меня не было рядом, когда началась война… Может быть, если бы я оказался… – он на мгновение замолчал, словно подбирая нужное слово, – …там, где должен был находиться, все сложилось бы по-другому: он был бы здесь, с нами, а не там… – неопределенно пояснил трансформер, грустно опустив голову.
читать дальшеИ несмотря на то, что никто не понял, что же произошло на самом деле, автоботы не решились расспрашивать друга подробней: было видно, что это причиняет ему острую душевную боль, ведь во всем случившимся он винит себя.
На автозаводе вновь воцарилась тишина. Все вслушивались в слова двух разговаривающих где-то там, за пределами их досягаемости, существ. «Может, они и не настолько далеко, как кажется…?» – мимолетная мысль обнадеживающей искоркой промелькнула в процессоре Прайма. Но сейчас ответить на этот вопрос он не мог.
Между тем, беседа становилась все более волнующей. Теперь уже все автоботы, от изумления едва не раскрыв рты, прислушивались к разыгравшейся в логове врага трогательной сцене. Особенно неожиданностью это стало для Оптимуса. Как мало, он, оказывается, знал ее саму и трансформеров, против которых сражался!
« – …Ты ни в чем не виновата, – тем временем раздался голос Шила. – Это я оказался не тем, кого ты во мне видела: ты всегда думала, что я лучше, чем есть на самом деле… Я же был заносчивым, наивным мальчишкой, который полагал, что ты должна принадлежать только ему – и никому больше, и для этого он сделает все возможное и невозможное, например станет «грозным, страшным десептиконом»…» – в его голосе было столько горечи, что Рэтчет не смог сдержать слабого стона: вырвавшись из глубины его души, боль обреченно разлилась по искре, словно солью посыпаясь на незажившую рану.
– Ты знал!!? – воскликнул Джазз, пронзив друга пристальным взглядом.
– Она на самом деле не виновата… – заговорил Рэтчет едва слышно. – …Это я позволил ему уйти… Он искал лишь утешения, покоя – так он мне говорил; просил не вмешиваться, упрямо отвергал любую помощь, даже поддержку считал слабостью со своей стороны. Вскоре разразилась война… Я не знал, что именно там ему вздумается поискать свое «счастье»… Если бы знал, то остановил бы… Но он никого не спрашивал, он хотел одержать эту победу сам…этот мальчишка, ставший вскоре воином… Он был чуть старше Бамблби, когда ушел. И я не счел нужным тогда его задержать, полагая, что он слишком взрослый, чтобы я с ним нянчился, указывал ему, что делать. Он тоже так считал, но с присущим юношеству максимализмом принял безумное, отчаянное решение…а у меня уже не было возможности его остановить… – закончил он грустно.
В зале повисла напряженная пауза. Казалось, даже Фер и Шило замолчали, с замиранием сердца вслушиваясь в отчаянный крик души Рэтчета. Неожиданно, словно сжалившись над автоботом, Шило вновь заговорил, переведя на себя всеобщее внимание. Голос его прозвучал настолько резко, зловеще, разъяренно, что впавшие было в транс автоботы едва не подскочили на месте, точно кто-то безжалостно, бесцеремонно растолкал их, когда они безмятежно спали. Конечно, назвать безмятежным то растерянное, угрюмое состояние, в котором они находились, можно лишь с вселенской натяжкой, смотря на все происходящее разве что сквозь призму радуги, и, тем не менее, никакое иное сравнение Сэму на ум не пришло, когда он заметил, как автоботы встрепенулись, стоило Шилу произнести одну единственную фразу: «Фер, КТО это сделал!?»
Весь спектр эмоций, на которые вообще способно живое существо, отразился в их линзах: от животного страха до едва заметного лучика надежды. Они даже подумать боялись о том, что вызвало столь яростный, непримиримый внутренний протест десептикона. И в то же время его невероятная уверенность в собственной догадке, жгучее желание отомстить за причиненную Фер боль придавали сил, вселяли надежду, что там она не одинока, что у нее есть пусть неявный, но все же союзник.
«– Фер, правда, что Мегатрон предложил тебе перейти на нашу сторону? – тем временем раздался вопрошающий голос Шила. А следом более спокойно он произнес. – …Будь осторожна. Многим не нравится эта его затея. Они могут попытаться навредить тебе до того, как ты дашь ответ…В особенности это касается Старскрима…» Это его заявление повергло всех в еще большее смятение. «И тут не обошлось без этой гадюки!» – гневно подумал Джазз и вновь словно обратился в слух.
Спокойный голос Шила все отчетливее доносился из динамиков; его незыблемая уверенность легкой дрожью отдавалась в искре каждого автобота. Он ни секунды не сомневался в ее выборе, словно знал его наперед, предчувствовал исход. Непоколебимость, с которой он говорил, наводила на одну единственную мысль, призраком витавшую в зале автозавода: несмотря на тысячелетия войны, его сердце не зачерствело вконец, не покрылось непреодолимой коркой безразличия, жестокости. И хотя он этого сам не понимал, искра вместо него озвучивала нужные слова, подводя их на уста трансформера. Он нисколько не сомневался: что бы ни произошло, Фер не переступит через свое сердце, не предаст себя… Казалось, он знал все ее чувства, слышал мысли…и поддерживал ее как мог. Он не афишировал это, не кричал на весь мир – ни Фер, ни ее друзьям этого не надо было. Они слышали это в его голосе; словно видели его красные окуляры, в которых медленно, робко загоралась нежность, забота и уверенность, что сделаешь все, что будет в твоих силах, чтобы это существо, прикованное цепями к стене, не страдало.
– Как это на него похоже… – вздохнул Рэтчет, и все поняли, что он имел в виду.
И вот настал именно тот момент, которого все так ждали: Шило практически выдал их местоположение.
« – Сама станция – мерзость мерзостью, но белоснежные снега вокруг и синяя гладь океана – загляденье!» – послышался слегка мечтательный голос десептикона.
– Молодец, Фер! – искренне воскликнул Прайм.
– Она невероятна… – ошеломленно прошептал Сэм.
Дальнейший разговор дослушивали разве что люди, да еще и Джазз, робко направив слуховой сенсор в сторону. Остальным было уже не до этого. Раздавая поручения направо и налево, Прайм уже словно приготовился к битве, которая – и он нисколько в этом не сомневался – должна вот-вот произойти.
Между тем, фраза с потерей головы у Старскрима пришлась Джаззу явно по вкусу. «Это точно», – пробормотал он, да так тихо, что его с трудом услышали даже Сэм с Эвелин, стоящие в шаге от него. – «Уж я об этом позабочусь».
Когда все вновь стихло, Оптимус Прайм обратился к Сэму:
– Ты можешь подключиться к спутнику и его базам данных? Надо прокрутить все возможные варианты местоположения базы.
– Могу! – азартно заявил юноша.
– Но…для этого тебе придется взломать их пароль, – предупредила его Эвелин.
– Есть тут у меня кое-какие методы… – хитро усмехнулся Сэм.
– Тогда за дело! Сначала проверь, нет ли незапланированных расходов энергии в Гренландии, островах Северного Ледовитого океана и Канадского архипелага. – «Так, поначалу они двигались на север… Думаю, они где-то там… Если это, конечно, не был стратегический ход с целью запутать возможных преследователей. Кроме того, они не успели бы за это время перебраться в Антарктиду… Если только…Мегатрон не научился телепортироваться…» – мрачно подумал предводитель.
– Вот! – вскоре раздался ликующий возглас Сэма. – Юго-западное побережье Гренландии! Невероятные затраты электроэнергии! За последние десятилетия они превысили мировые в несколько тысяч раз!
– В этом месте нет людских станций… – задумчиво произнесла Эвелин.
– Можно увеличить изображение?
– Сейчас… – пальцы Сэма проворно забегали по клавиатуре ноутбука. Постепенно картинка начала увеличиваться, но ничего так и не появлялось.
Оптимус Прайм уже начал думать, что ошибся в выводах. Но внезапно луч солнца, отразившись от белоснежного снега, осветил металлический, едва заметный диск на его поверхности.
– Вот она! Станция находится под землей!! – не сдержав эмоций, воскликнул Бамблби.
– Точно! И мы должны быть там как можно быстрее! – приказал предводитель автоботов.
– Но ведь это займет никак не меньше двух часов! – ужаснулся Рэтчет.
– Именно поэтому мы отправляемся немедленно!
– Мы с вами! – быстро вмешалась Эвелин.
– Нет! Это слишком опасно. Кроме того, пришло и ваше время… Та помощь, о которой я вас просил, – прозрачно напомнил Оптимус Прайм.
– Что мы должны сделать? – лицо Сэма стало непроницаемым, он был готов исполнить любое поручение командира.
– Сообщите все, что узнали в последнее время сами, начальнику обороны. Знаю, добиться встречи с ним будет очень сложно, практически невозможно, но от вас многое зависит. Мы в свою очередь сделаем все, что будет в наших силах. Но если что-то пойдет не так, люди должны быть готовы защитить планету.
– Мы сделаем это! – уверенно произнес Сэм.
Оптимус Прайм улыбнулся:
– Будем держать связь через рацию. Думаю, не имеет смысла спрашивать тебя, сможешь ли ты присоединиться к нашей волне… – усмехнулся он, вспомнив, как лихо Сэм влез в систему спутника.
– Да, – улыбнулся в ответ юноша.
Он мгновенно отключил радиопередатчик Силрона от компьютера, а спустя минуту он и Эвелин уже уверенно коснулись металлического пола станции.
– Будьте осторожны, – попросила девушка, взглянув на зависшее над ними лицо предводителя.
Кивнув, лидер автоботов стремительно вышел из зала. За ним последовали и остальные. Через минуту площадка перед заброшенным предприятием опустела.