…Мегатрон ушел – и вот Фер снова погрузилась в собственные мысли. Что же такое происходило с ней раньше, что она так жаждала это забыть? Мегатрон сказал, что она знает, что это за сила, знает ее название… Но как она может это вспомнить, если не имеет даже прошлого, если оно окутано дымкой и нет ни малейшего шанса ее развеять!? Она всегда считала, что с самого своего создания существует неразрывно от автоботов, что их судьбы связаны одной ниточкой, ведущей всех их по одной и той же дороге. Но оказалось, это неправда! Она сама создала себе такую историю, стерла свое прошлое и написала его вновь! Кто же она теперь!? Существо без памяти и без шансов на жизнь, вот кто! Осталось только настоящее – холодное, одинокое, мрачное… «Хм… А ведь Мегатрон прав, как это не бредово звучит! В моем распоряжении один лишь миг, до тех пор, пока не наступила гнетущая вечность – то самое будущее, которое меня ожидает… Да, один миг… И только от меня зависит, заявит ли он свои права в этом мире или пройдет незамеченным!»
Неожиданно ее настроение резко поменялось. Мрачные мысли осели на дне искры, выпустив на волю тщательно удерживаемые там чувства. Какое-то время Фер пыталась внутренне успокоиться: несмотря на то, что ее положение было довольно плачевным, а тело все еще болело от неистовых ударов Старскрима, веселые нотки зажглись в ее окулярах. И вместе с тем ее не оставляло чувство чего-то нереального, наигранного, словно вытянутого из второсортного фильма. «Ха-ха!! Мегатрон вообразил, что я неравнодушна к власти! И решил по доброте душевной поделиться своей! Какой великодушный поступок! Нет, это ж надо додуматься мне такое предложить – перейти на его сторону! Похоже, у него и в самом деле микросхемы перегорели, если это не что-то другое…» – она всерьез задумалась над этим предположением. – «А если это подвох…? Нет, не похоже. Думаю, он действительно полагает, что какое-то исцеление заставит меня предать друзей!» – презрительно подумала Фер. – «Может он и знает обо мне больше, чем я сама, но здесь он определенно заблуждается!» Неожиданно мысли ее перескочили в другое русло: «Значит, через 3 часа он потребует ответа… И что тогда? – и тут же храбро сама себе заявила. – Да ничего, и думать тут нечего! Сделаю то, что собиралась с самого начала: выскажу ему в лицо все, что я о нем думаю, и делов-то! Но прежде, чем он изрубит меня на кусочки, надо будет обязательно что-то предпринять. Что-то такое, что бы дало автоботам наводку... Ха! Представляю их лица, когда они вслушивались в эту бредятину Мегатрона!» – улыбнулась она своим мыслям. Но тут же искра тяжело рухнула вниз: «Создатель Всемогущий, что же они обо мне-то подумают…!? Какое ужасное прошлое она скрывает?! Или в какие ужасные тайны мы еще не посвящены?! Если бы я сама это знала…»
читать дальшеВнезапно она вновь почувствовала приближение трансформера. Но это был не Мегатрон… Этого она узнала бы где угодно. Нет, не по шагам: искра девушки отчетливо, нежно проговорила его имя… Почему же она не человек; почему не может выразить своих чувств так, как это даровано лишь людям?! Дыхание перехватило, и она задохнулась бы от нахлынувших на нее эмоций; сердце забилось бы с бешеной скоростью, словно выпрыгивая из груди от переполнявшего его волнения и одновременно радости… Фер беззвучно вздохнула: ей этого не дано, но это вовсе не означает, что у трансформеров нет пламени в душе, способного ослепительно разгораться в редкие, но счастливые минуты жизни и затухать в мучительных судорогах, когда осознаешь, что безвозвратно теряешь то, к чему была привязана, кем дорожила, кого не собиралась отпускать… Ее вмиг накрыли воспоминания о далекой, безмятежной жизни на родной планете, мгновениях, проведенных рядом с существом, ставшим для нее другом, братом, первой любовью…а потом и самой безжалостной ее трагедией… Ведь никого не интересовали ее желания, порывы искры, отчаянные мольбы и немые крики «почему!?», так и оставленные без ответа, замурованные где-то внутри нее, в самых потаенных глубинах души… Судьба сделала свой ход; тогда, когда Фер его меньше всего ожидала, когда она не была готова к нему, когда не знала, как поступить и где взять сил, чтобы понять и принять, казалось, неизбежное!
«Зачем ты это сделала?! Ведь он не хотел, я знаю! Почему ты мучаешь меня сейчас!? Зачем заставляешь переживать это снова и снова, разрываться на куски от понимания того, что я не успела ему помочь, что бросила его!? Хватит!! Умоляю…» – вырвался из ее души слабый стон. – «Я не могу так больше… Но он жив…и он здесь, снова рядом… Только теперь уже у меня осталось слишком мало времени… Великая Создательница… Стоило мне лишиться зрения, попасть в плен к десептиконам, чтобы вновь услышать его голос, просто поговорить с ним, как когда-то тогда, на Кибертроне… Я попрошу у него прощения… Но разве это что-то изменит? Нет! Эх, если бы можно было повернуть время вспять…» – грустно вздохнула она и затаила дыхание в ожидании, когда он приблизится на достаточное расстояние, чтобы услышать ее шепот.
Но, сделав всего пару шагов по направлению к ней, десептикон остановился: в глаза сразу бросились ужасающих размеров вмятины по всему телу девушки. Трансформер молча опустил голову, во взгляде появилась невыносимая горечь. Он терялся в догадках, правильно ли поступает по отношению к ней; боялся, захочет ли она вообще слушать его теперь, после всего того, что произошло, что подобно бездонной пропасти отделило их друг от друга. Тяжело вздохнув, он уже повернулся назад, чтобы уйти, когда его внезапно остановил тихий нежный голос.
– Шило, это ты? – осторожно спросила Фер.
– Да… – нерешительно ответил десептикон. – Но как ты меня узнала?!
– Я никогда не забываю шагов тех, кого когда-либо любила…
В ответ совсем близко от нее вновь послышался глубокий вздох:
– Мне жаль, что все так вышло… Все могло бы быть совсем по-другому, если бы… Да ладно, теперь это уже не важно. Просто…все то время, что ты здесь, я не перестаю думать о том, чего мы лишились…когда началась эта война… Как мы оказались по разные стороны баррикад, когда должны были быть по одну…?
На минуту повисла напряженная пауза. Оба они знали ответ на этот вопрос, но ни один не решался произнести его вслух: во всем они винили только себя. Наконец тягостное молчание нарушила Фер:
– Шило, ты когда-нибудь любил меня…? Я имею в виду…по-настоящему?
– Да… Все то время, что ты была…рядом… И не я один… Просто мне повезло больше, чем остальным… – тихо добавил он. «Прости меня… Это я во всем виноват… Вот во что превратили меня ненависть, месть, отчаяние, страх!» – с болью в сердце подумал Шило. – «Одна ошибка, ставшая роковой, минутная слабость в нелегкое для всех нас время – и вот вся моя жизнь уже катиться ко всем квинтам и у меня нет сил остановить свое падение! Сколько зла я причинил тебе, сколько душевных ран нанес… Как часто тебе приходилось страдать из-за одного моего действия, слова, брошенного в порыве гнева… Но я думал только о себе! Ни о тебе, ни о нас… Лишь о своем задетом самолюбии и собственных желаниях, кажущихся сейчас смешными, нелепыми, жалкими! Ну почему я упорно не хотел видеть счастья в твоих глазах, радостной улыбки на устах; почему обращал внимание лишь на тревогу, страдания, боль!? Моя искра жадно впитывала их, с каждым мгновением наполняясь все больше и больше. И вот уже ничего, кроме жажды мести, меня не интересовало. Она словно поглотила мой разум, отвернула меня от тебя, от автоботов, от Жизни, Правды… Этого не должно было случиться…но я оказался слишком слаб, чтобы воспротивиться Судьбе. Я не смог понять твою душу, принять чувства, последовать за тобой…» – …Если когда-нибудь сможешь, прости меня… – неожиданно раздался его едва различимый шепот. И сколько боли, отчаяния, безысходности, чувства вины было в его голосе!
Что-то больно кольнуло Фер в грудь: она не знала всей правды, даже не подозревала, как далеко он зашел по тропе своей жизни, выложенной смертью, стонами и страданиями врагов, не могла слышать его мыслей, но чувствовала – что-то беспощадно терзает его вот уже на протяжении миллионов лет, не дает покоя, разрывает изнутри на части. Искра ее сжалась от невыносимых, неведомых ей мучений, и так же тихо она произнесла:
– Мне больше нечего тебе прощать…потому что я уже давно это сделала…
Виновато опущенные окуляры Шила загорелись благодарным блеском, и он нежно посмотрел на девушку:
– Спасибо…
Неожиданно Фер едва слышно прошептала:
– Отпусти меня, Шило, не удерживай, прошу… Позволь оторваться от прошлого, забыть, что я когда-то натворила… Может быть тогда я смогу простить себя за то, что… – однако она не успела договорить: десептикон ее перебил.
– Нет, не говори этих ужасных слов, – произнес он, словно знал ее мысли наперед. – Ты ни в чем не виновата. Это я оказался не тем, кого ты во мне видела: ты всегда думала, что я лучше, чем есть на самом деле… Я же был заносчивым, наивным мальчишкой, который полагал, что ты должна принадлежать только ему – и никому больше, и для этого он сделает все возможное и невозможное, например станет «грозным, страшным десептиконом», – невесело усмехнулся Шило. – Но мы оба ошибались… Только в одном я не отступился от своих детских замашек: я все же им стал… – горько произнес он. – …Все то время я был слишком далеко от тебя, когда был рядом; не видел того, что должен был, не понимал очевидного… Зато теперь понимаю: я никогда не был тебя достоин!
– Не говори так… Это неправда… – дрожащим голосом прошептала Фер.
В ответ Шило лишь покачал головой:
– Правда. Всю свою жизнь я приближался к этому выводу. Теперь я знаю это точно, – на мгновение он замолчал, но тут же, словно приняв глубоко в себе какое-то важное решение, уверенно кивнул своим мыслям и вновь заговорил. – Я хочу, чтобы ты знала, что тогда произошло, чтобы напрасно не изводила себя: твоей вины тут нет и никогда не было… - он сделал паузу, словно набираясь смелости и сил; глубоко вздохнул и спокойно произнес. - Все, что ты делала, чувствовала – все напарывалось на стену непонимания, которой я сам себя оградил, разлеталось вдребезги, так и не достигнув моей искры. Я не понимал тебя, не хотел понимать! И, несмотря на то, что я был рядом, меня там не было: страх тебя потерять, ярость, ненависть ко всем, кто стоял между нами, поглощали меня с каждой секундой все больше и больше…пока, наконец, я не осознал, что зашел слишком далеко, стал их пленником…навеки. Да, дороги назад уже нет…
– Всегда можно изменить свою судьбу, – проговорила Фер.
Стальных губ Шила коснулась легкая улыбка: он понял, что оказался прав насчет нее. «У тебя благородное, доброе сердце, Фер… Оно всегда таким было… – внезапно он вздрогнул, словно по телу прошел электрический заряд; в груди защемило от острой боли, проникнувшей, казалось, в самую искру, – …и, черт возьми, таким и останется! Клянусь! Я не замараю его своим присутствием; той грязью, словно паутина окутывавшей меня на протяжении всей моей жизни; не отяжелю его ужасными картинами моего страшного прошлого…и бесконечного, мучительного будущего… Ты никогда не узнаешь, через что мне приходилось переступать, сколькими телами выкладывать свой путь! Потому что мне не место рядом с тобой. Я не достоин тебя… – вновь повторил он про себя и с еще большей грустью добавил, – …а сейчас тем более».
Несмотря на то, что думы его с каждой секундой становились все тягостнее, безнадежней, а разумом овладевала отчаянная, мучительная мысль «почему я не поступил по-другому?! Как угодно!.. но не так…», – в его глазах, обращенных на Фер, медленно загоралась нежность. Но неожиданно что-то изменилось: ясное, разгладившееся было от складок жестокости, страданий лицо Шила помрачнело, словно Война никак не желала отпускать своего сына, беспощадным образом вновь вернув его в реальность. Заботливый взгляд, осматривающий девушку, резко выхватил из общей картины жуткие вмятины и шрамы по всему ее телу – и в глазах десептикона появился нескрываемый гнев. Голос задрожал от едва удерживаемой ярости – и решительно, с явной угрозой, он спросил:
– Фер, кто это сделал!?
– Неважно… – тихо произнесла она.
– Это Старскрим, да?! – не собирался сдаваться Шило.
Но ответа не последовало. Глаза его вспыхнули еще сильнее: он понял, что попал в самую точку. Ладони непроизвольно сжались с мощные кулаки.
– Он пожалеет об этом… – сквозь стиснутые зубы яростно процедил десептикон.
Внезапно он буквально застыл на месте: в голове возникла навязчивая мысль: «Я должен ее предупредить!» Неимоверным усилием воли Шило заставил себя успокоиться и, пристально посмотрев на девушку, неожиданно для нее спросил:
– Фер, правда, что Мегатрон предложил тебе перейти на нашу сторону?
«Откуда он знает?!» – подпрыгнуло что-то в груди, но тут же камнем устремилось вниз. – «Не настолько я и правильная, да? – раз все еще жива…» Искру защемило от жгучего желания во всех подробностях описать, что она думает по поводу Мегатрона и его предложения.
– Да, – переборов секундное замешательство, ответила она, и тут же, всеми силами стараясь не выдать тревоги, гнева, враз нахлынувших на нее, уклончиво добавила, – но я еще не решила, что скажу ему. – «Интересно, а все остальные тоже об этом знают!? Похоже, ничто не проходит мимо десептиконов: здесь все в курсе всего!»
– Будь осторожна, – бросив на Фер встревоженный взгляд, тем временем, произнес Шило. – Многим не нравится эта его затея. Они могут попытаться навредить тебе до того, как ты дашь ответ. В особенности это касается Старскрима. Он вообще стал каким-то нервным, цепляется ко всем, ходит весь взвинченный, словно сейчас взорвется. Дело в том, что прошел слушок: Мегатрон хочет поставить тебя на его место. Похоже, он нисколько не сомневается, что ты примешь его предложение…
– А сам-то ты как считаешь?
– Думаю, ты откажешься, – ни секунды не размышляя, ответил десептикон. – Я, конечно, могу и ошибаться. Но если ты все та же, которую я знал на Кибертроне, ты скажешь «нет».
«Он словно видит меня насквозь!» – перехватило у Фер дыхание.
– Зачем ты мне все это говоришь? – прошептала девушка. – Ты ведь сам прекрасно понимаешь, что если я откажусь, Мегатрон убьет меня, а если соглашусь, то… – и она решилась идти до конца, – …то убью себя сама, свое сердце и душу.
– Да, я это понимаю. Просто я хочу, чтобы ты знала… Если ты все-таки ответишь ему отрицательно, я не смогу тебя спасти – в одиночку это не по силам никому. Но будь хоть малейшая возможность облегчить твою участь, сделать смерть не такой страшной – я это сделаю.
– Спасибо, – искренне ответила Фер, и ее губы слегка расплылись в улыбке. «Что ж могу сказать…Неожиданно…».
Внезапно в процессоре что-то екнуло: «А что, если попробовать…?» – и она вслух спросила:
– А скажи мне, Шило, здесь красиво? Есть тут то, ради чего стоит жить?
– Везде на этой планете можно найти то самое, ради чего не жалко и умереть. А здесь…? – он задумался и, наконец, утвердительно кивнул. – Да! Жаль, ты этого не видишь… Сама станция – мерзость мерзостью, но белоснежные снега вокруг и синяя гладь океана – загляденье!
Вот оно – то, что ей было нужно! Снег и океан… Местоположение суживается! Арктика, Антарктида, Гренландия или Канадский архипелаг?
– Да… и в прям, наверно, красиво…
– Шило, Квинт тебя раздери! Хватит воздух сотрясать! Иди – помоги лучше! – неожиданно крикнул кто-то из десептиконов.
– Иду, не ори! – огрызнулся ему в ответ Шило, затем, обернувшись к Фер, сказал. – Помни, о чем я тебя предупреждал. Прости, я ничем не могу тебе помочь: эти цепи мне не сломать, не привлекая излишнего внимания, но знай. У Старскрима есть одно слабое место: он не выносит, когда задевают его самолюбие, бесится и делает ошибку за ошибкой. Когда-нибудь это будет стоить ему головы… – презрительно усмехнулся он и неожиданно ободряюще нежно посмотрел на Фер. – Держись! Не падай духом. Ты всегда была невероятно сильной. И я верю, что ты стерпишь все, что бы ни случилось, и останешься верной себе до конца, – напоследок уверенно произнес Шило и исчез.
***
И вот она снова осталась одна. «Он простил меня…простил…», – вертелась в процессоре безмятежная мысль. Ее мир, пространство, в котором она существовала, казалось, сузились до точки: только собственные мысли имели значение. Даже Мегатрон и Старскрим отошли на второй план, безвольными силуэтами растворились в глубинах ее сознания. Эмоции переполняли Фер: те нежные чувства, которые она испытывала когда-то к Шилу, вновь накатились на девушку; его слепая, непоколебимая уверенность в ее мужестве придавала силы. «Я не позволю тебе разочароваться во мне, что бы Мегатрон ни делал со мной!» – твердо заявила она себе. – «И если вдруг случится чудо и мне удастся выбраться из этой заварушки живой, я возьму тебя с собой. Обещаю!»
Только одного она не могла понять и с присущим ей упорством, целеустремленностью пыталась докопаться до истины, в закоулках собственной искры отыскать ответ на мучащий ее вопрос: что именно толкнуло его на тот шаг, который он предпринял сейчас? Сожаление о прожитой жизни и безумном решении, которое он когда-то сгоряча принял; не угасшая в течение стольких лет любовь к ней или что-то другое? Но ответы так и не находились. Решив, что, видно, она не узнает этого никогда, она переключилась на более значимые для нее и всех автоботов проблемы, а именно: где находится база десептиконов и что такое на ней возводит Мегатрон? А главное, когда закончится вся эта шумиха